Сказки для детей

У бедного бобыля было двенадцать дочерей, среди них – две пары двойняшек. Все девочки были здоровые, румяные, красивые и отличались скромностью и обходительностью.

Соседи, глядя на скудное житье бобыля, дивились – как это ему удается прокормить и одеть такую большую семью. Девочки были всегда умыты, причесаны и одеты в чистые белые сорочки, словно господские дети. Одни думали, что у бобыля есть тайные помощники, другие считали его колдуном, третьи же – мудрецом, повелителем ветров, которому вихри на своих крыльях приносят всякое добро. А на самом деле все обстояло совсем иначе.

У жены бобыля была тайная покровительница, которая кормила, одевала и обучала детей. Когда бобылиха была еще молодой девушкой и работала на чужом хуторе, ей как-то три ночи сряду являлась во сне прекрасная женщина и приказывала в Иванову ночь прийти на берег ручья. Девушка, возможно, и забыла бы об этом сне, если б в Иванову ночь у костра не услышала голосок, тихо, будто комариный писк, звеневший у нее в ушах:
– Иди к ручью, иди к ручью, там тебя ждет счастье!
Услышав тайный зов, девушка немного испугалась, но потом набралась храбрости и оставив подруг, веселившихся у костра и качелей, направилась к ручью. Чем ближе подходила она к ручью, тем сильнее сжимал ее сердце страх. Девушка, наверное, повернула бы обратно, но комариный голосок, звеневший в ушах, заставлял ее идти вперед.

У ручья она увидела женщину в белой одежде, сидевшую на прибрежном камне. Заметив испуг девушки, женщина поднялась, подошла к ней, протянула руку и сказала:
– Не бойся, милое дитя, я не причиню тебе зла. Слушай меня внимательно и запоминай все, что я тебе скажу. Нынче осенью станет к тебе свататься юноша, такой же бедный, как и ты. Но ты все же прими его сватовство.
Вы оба хорошие люди, поэтому я решила сделать вас счастливыми и буду помогать вам и впредь. Но работу не бросайте, не то счастье ваше будет недолговечно.
Вот тебе мешочек, возьми его и спрячь в карман. Там нет ничего, кроме нескольких камешков. Как родится у тебя первый ребенок, брось один камешек в колодец, и я приду навестить тебя; а станут крестить ребенка – буду ему крестной матерью. О сегодняшней же нашей встрече никому не говори ни слова. А теперь – прощай!

И странная гостья исчезла, будто сквозь землю провалилась. Девушка могла бы, пожалуй, посчитать все это сном, не останься у нее в руках мешочек. В нем она нашла двенадцать камешков.

Все, что предсказала гостья в Иванову ночь, сбылось той же осенью: к девушке посватался бедный батрак, и она вышла за него замуж. Через год молодуха родила первую дочку. Вспомнив, что приключилось с ней в Иванову ночь в дни ее девичества, она потихоньку встала с постели, пошла к колодцу и бросила в него камешек. И в тут же минуту перед ней появилась женщина в белом платье.

– Спасибо, что ты вспомнила обо мне, – сказала она приветливо. – Назначь крестины на воскресенье, через две недели. Я тоже приду в церковь и буду крестной матерью твоей дочери.

Когда в назначенный день ребенка принесли в церковь, туда пришла незнакомая молодая женщина, взяла девочку на руки и держала ее, пока совершался обряд. После крестин женщина завернула в пеленки серебряный рубль и отправила ребенка к матери.

С тех пор крестная мать являлась всякий раз, когда у жены бобыля рождался ребенок, и дарила каждой крестнице серебряный рубль.

Когда в семье родилась двенадцатая дочь, гостья сказала матери:
– Отныне ты больше не сможешь видеть меня, хотя я, по-прежнему, всегда буду с тобой и твоими детьми. Пусть твои дочери пьют колодезную воду, она даст им больше сил и здоровья, чем самые дорогие кушанья. А настанет время выдавать дочерей замуж, положи каждой в сундук тот рубль, что я подарила им в день крестин. Пусть и в будни, и в праздник девочки будут одеты в чистые сорочки и платки. Никакой роскоши они в детстве не должны знать.

Девочки росли и крепли – любо было смотреть на них. Хлеба в доме бобыля почти всегда было вдоволь, а иной раз и еще что-нибудь перепадало. И все же казалось, что больше всего сил дает детям и родителям простая колодезная вода.

Старшая дочь вышла замуж за богатого хозяйского сына. Хотя приданое у девушки было небольшое, родители сделали ей сундук и положили туда одежду и серебряный рубль, подаренный крестной. Стали поднимать сундук на телегу, да едва подняли – такой он оказался тяжелый. Видно, наложили туда камней, решили люди, ведь другого приданого бобыль дочке дать не мог.

Велико же было удивление молодой, когда, приехав в мужнин дом, она открыла сундук! Он был доверху наполнен тонким полотном, а на дне в кожаном мешочке оказалось сто серебряных рублевых монет.

Так случалось всякий раз, когда какая-нибудь из дочерей бобыля выходила замуж. А красавицы долго не засиживались в девушках с тех пор, как в народе прошел слух об их богатом приданом.

Но один из зятьев бобыля оказался очень жадным. Ему было мало того, что принесла с собой невеста. «Если родители дают за каждой дочерью такое богатое приданое, – думал он, – значит, у них еще немало добра припрятано».

Как-то пришел он к тестю в гости и стал клянчить, чтобы тот поделился с ним своим богатством. А бобыль и говорит ему:
– Нет у меня за душой ни гроша. Дал я своим дочкам в приданое по одному сундуку – больше не смог. А уж что каждая из них потом в своем сундуке нашла, так это не мною нажито, а крестной матерью подарено. В день крестин она дарила своим крестницам по серебряному рублю, а после этот дар в сундуке превращался в приданое.

Жадный зять не поверил тестю и стал грозить, что пожалуется на него в суд: старик, мол, волшебник, колдун, обманом скопил большие богатства. Но бобыль не чувствовал за собой никакого греха и поэтому не испугался угрозы зятя. А тот все-таки выполнил свою угрозу – подал жалобу. Судья вызвал и остальных зятьев бобыля и спросил, какое каждый из них получил приданое. Те подтвердили, что каждому достался сундук, полный тканей, и по сто рублей серебром.
Судьям это показалось очень странным. Весь окрестный народ знал, что бобыль беден и что не было у него никакого богатства, кроме двенадцати красавиц-дочерей. Правда, сестры сызмала ходили в чистых белых сорочках, но никто из соседей никогда не видел у них ни брошей на груди, ни пряжек, ни пестрого платка на шее.

Посоветовавшись, судьи решили подробнее расследовать это странное дело: а что если старый бобыль и впрямь колдун.
И вот однажды судьи с множеством слуг выехали из города. Они решили расставить вокруг избушки бобыля стражу, чтобы никто не мог убежать оттуда или тайком вынести добро. Жадного зятя взяли с собой в проводники.

Достигнув опушки леса, где стояла хибарка бобыля, судьи всюду расставили стражу, чтобы ни единое живое существо не могло скрыться, пока все не выяснится. Лошадей судьи тоже оставили здесь и пошли пешком по тропинке прямо к домику. Зять бобыля велел всем ступать потише и не разговаривать, не то колдун может улететь на крыльях ветра. Вскоре они приблизились к избушке, и тут вдруг между деревьями увидели странное сияние: чуть поодаль возвышалось величественное здание, все из стекла. Здесь горели сотни свечей, хотя день стоял солнечный и света во дворе и в доме было достаточно. Два воина, с головы до ног закованные в железные доспехи, с длинными обнаженными мечами в руках, охраняли вход во дворец. Судьи не могли прийти в себя от изумления, ибо все это скорее напоминало сон, чем явь.

Тут из дворца вышел красивый юноша в шелковых одеждах и сказал:
– Королева приказала просить старшего судью к себе.
Судья, хоть и побаивался немножко, все же пошел вслед за юношей.

Кто смог бы описать роскошь и блеск, открывшиеся его глазам: в великолепной комнате, величиной с церковь, на троне восседала женщина, одетая в шелк, бархат и золото. На голове ее блистала золотая корона. А немного пониже на золотых стульях сидели двенадцать прекрасных девушек, наряженных так же пышно, как и королева, только без корон на голове. По обеим сторонам комнаты стояли слуги в белых шелковых одеждах, с золотыми цепочками на шее.

Когда старший судья, поклонившись, приблизился к трону, королева спросила его:

– Зачем вы выехали сегодня из города со множеством слуг, точно в погоню за преступниками?
Судья хотел ответить, но страх сковал ему язык и он не смог вымолвить ни слова.
– Мне известно о злобном и лживом наговоре, – продолжала королева, – ибо от моих глаз ничто не может укрыться. Приведите ко мне коварного клеветника, но сперва наденьте ему на руки и на ноги железные кандалы – я сама буду вершить над ним суд. Пусть остальные судьи и их слуги тоже войдут и пусть видят все; потом они смогут подтвердить, что здесь не было совершено несправедливости.

Один из слуг королевы поспешно вышел, чтобы передать приказ. Вскоре в зал ввели клеветника. Его руки и ноги были закованы в кандалы, и шестеро воинов в железных доспехах окружали его. За ними следовали судьи и их слуги. Когда все вошли, королева сказала:

– Прежде, чем свершится суд и виновный будет по заслугам наказан, я должна раскрыть вам тайну. Я верховная повелительница вод. Мне подвластны все подземные ключи и все истоки рек. Мой муж – старший сын короля ветров, но мы должны были держать наш брак в тайне, пока был жив король-отец, не разрешавший сыну жениться. Я не могла воспитывать детей дома, и поэтому, когда у жены бобыля рождалась дочь, я уносила ребенка, заменяя его своим, а дочери бобыля воспитывались в семье моей тетки.

Каждый раз, когда одна из дочерей бобыля собиралась замуж, я снова совершала обмен: в ночь перед свадьбой я уводила свою дочь, а вместо нее приводила дочь бобыля. Старый король ветров давно уже хворал и не вставал с постели, а потому и не замечал нашего обмана.

В день крестин каждый ребенок получал от меня серебряный рубль, который потом превращался в приданое для невесты. Все зятья были довольны своими молодыми женами и их приданым, но этот алчный человек, которого вы видите здесь перед собой закованным в кандалы, решил оклеветать своего тестя, надеясь таким путем получить побольше добра.

Две недели тому назад старый король умер, и мой супруг стал повелителем ветров. Теперь нам уже не надо держать наш брак в тайне и скрывать детей. Здесь перед вами сидят мои двенадцать дочерей. Об их приемных родителях, бобыле и его жене, я позаботилась. Они останутся у меня до самой смерти.

– А ты, жалкий клеветник, которого я приказала заковать в кандалы, – сказала королева, обращаясь к зятю бобыля, – должен немедленно понести заслуженную кару. Я велю приковать тебя цепями к золотой горе, чтобы твои жадные глаза всегда видели золото, но ни одна пылинка его не попала тебе в руки. Семьсот лет будешь ты терпеть эти мучения, пока смерти не будет позволено унести тебя на покой. Таков мой приговор.

Едва королева произнесла эти слова, как раздался страшный грохот, словно разразилась гроза. Земля задрожала, и судьи со слугами упали в беспамятстве. Очнувшись, они увидели, что находятся в лесу, на том самом месте, куда привел их зять бобыля. Но там, где только что стоял стеклянный дворец во всей своей пышности и великолепии, теперь из-под земли пробивался холодный прозрачный ручеек.

О бобыле, его жене и жадном зяте в народе ничего больше не слыхали. А овдовевшая дочь бобыля осенью снова вышла замуж и прожила счастливо до самой смерти.

Двенадцать сестер